Когда в семье Богдана Сапеги и Марии Капустянки родился второй сын, названный в честь деда Павлом, вряд ли кто-то думал о том, что о судьбе этого мальчика легенды будут ходить спустя многие столетия. Но обо всем по порядку.
В 1525 году Алена Гольшанская вышла замуж за Павла Ивановича Сапегу, хозяина Кодно и Друи, который получил родовое имение Гольшанских в качестве приданого жены. Так местечко Гольшаны перешло во владение рода Сапег.
Итогом этого брака стало появление на свет Николая и Богдана. Именно Богдан заложил свой новый двор на отцовских землях, и сейчас эта деревня сохраняет его имя – Богданово, а его второй сын, Павел, стал самой выдающейся личностью изо всех гольшанских Сапегов. Кто мог предположить тогда, что благодаря ему в будущем в Гольшанах появится дворец, слава о котором разнесется по всей Европе и даже его руины станут притягательным местом не для одной тысячи любителей старины, а история жизни Павла Стефана будет подобна приключенческому роману.
Павел Сапега родился в 1565 году. После обучения в Виленской академии, весьма в юном возрасте он получил должность комнатного дворянина короля Стефана Батория. При дворе Павел подружился с католиками, вскоре стал одним из них и взял себе второе имя — Стефан — в честь короля. После вступления на престол Сигизмунда ІІІ, Павел Стефан сделал себе головокружительную карьеру, заняв должность подканцлера Великого Княжества Литовского. В 1598 году Сапега получил «староство городовое Ошмянское» и неоднократно избирался послом на сеймы от Ошмянского повета.
Но в отличие от общественной, в личной жизни Павлу Стефану везло гораздо меньше: три его жены умерли совсем молодыми, что дало пищу слухам о жестоком обращении магната со своими супругами. Однако, судя по известным фактам, слухи эти не имели под собой реальной почвы. Все три женщины были представительницами влиятельных и могущественных княжеских родов.
В первый раз Павел Стефан женился в 1599 году на молодой вдове подскарбия литовского Дмитрия Халецкого – Регине Дубовской. Однако брак был недолгим: Регина неожиданно заболела и, несмотря на все старания мужа, умерла. Из писем Павла Стефана известно, что он был заботливым мужем: призывал к постели больной лучших врачей и не жалел денег для покупки дорогостоящих лекарств. Молодой вдовец был настолько опечален, что хотел принять монашество, но, к счастью для себя, решил сначала совершить паломничество в Рим, где получил аудиенцию у папы Климента VIII и был «одарен реликвиями… которые привез в свои Гольшаны». На родину Сапега вернулся в воодушевлении и активно занялся общественными делами.
В 1602 году князь женился во второй раз на дочери венгерского дворянина Эльжбете Веселине, которая была юна и очень красива. Эльжбета родила магнату троих дочерей – Евдокию, Теофилию и Кристину. Она помогла Сапеге пережить трагический момент в жизни, когда в 1609 году, участвуя в осаде Смоленска, он был ранен и в результате лишился руки. В любви и согласии супруги прожили тринадцать лет, а потом Эльжбета умерла.
Третьей женой князя в 1618 году стала Катажина Гославская, вдова литовского хорунжего Анджея Воловича. Она помогла Сапеге вырастить дочерей, но умерла в 1629 году, так и не родив ему долгожданного сына. Ей было в то время чуть больше сорока. Знатный магнат очень переживал: кому после смерти достанутся его владения? И опасения не были напрасными. Из трех дочерей две – Евдокия и Теофилия – стали монахинями. Младшая, Кристина, вышла замуж за Яна Ходкевича, но умерла в молодом возрасте, не оставив потомства. По меркам того времени, Павел Стефан мог уже считать себя глубоким стариком, однако отсутствие наследника заставило его в шестидесятипятилетнем возрасте желать нового брака. И в 1630 году он женится на Софье Данилович. Находясь в крайне стесненных обстоятельствах, она вынуждена была принять предложение однорукого больного старца, чтобы стать, по сути, его сиделкой. Последние полтора года жизни тяжелобольной Павел Стефан провел в Гольшанах. Он умер 19 июля 1635 года и был похоронен в костеле Святого Иоанна Крестителя.
Унаследовав после смерти отца в 1599 году имения Гольшаны и Богданов с многочисленными фольварками и деревнями, Павел Стефан сделал Гольшаны своим постоянным местом жительства и осуществил здесь ряд преобразований. В начале XVII века он основал в местечке бумажную фабрику (паперню), где трудились мастера из-за границы. Бумага отличного качества использовалась, в том числе и для написания государственных грамот. Он поддерживал местные промыслы, и, в частности, производство фарфора и керамики. Сапега пригласил в местечко орден францисканцев, для которого построил католический костел и монастырь, а на берегу реки Лусты (Гольшанки) возвел новый замок, который вошел в историю как один из красивейших на территории Великого Княжества Литовского. Однако, опасения Павла Стефана сбылись: его Гольшанское поместье после смерти князя было разделено и пошло за долги. В составленном в 1635 г. завещании князь записал своей четвертой жене «…пожизненно… (право) проживания и использования (доходов) имения моего Ольшанского, то есть Замок Ольшанский, мною выстроенный со всеми строениями дворовыми и фольварком Ольшанским, (также) местечко Ольшаны с мещанами подданными…». Однако Николай Богданович, «по полюбовному договору со вдовой покойного брата», получил и «…крайне отягощенное долгами… Ольшанское имение», которое в 1635 г. передал сыну – Томашу Сапеге…
В дальнейшем Гольшанский замок часто менял владельцев и сегодня от него остались лишь руины, но и они хранят отпечаток некогда былого величия. Сегодня и руины замка Сапеги, и францисканский монастырский комплекс – настоящий памятник их создателю. Но есть и еще один, долгое время находившийся в стенах гольшанского костела. Историк и краевед Эдуард Семенович Корзун в своем труде «Гольшаны» описывает его так: «Павел Стефан Сапега изображен в позе «спящего рыцаря». Он лежит, подперев голову рукой, в полных доспехах. Жены изображены пожилыми женщинами, одетыми в строгие монашеские уборы, но с элементами дорогих одежд, напоминающих о знатности усопших. Скульптуры высечены из мрамора…». Это – надгробие князя и трех его жен. Даже спустя почти четыре столетия не прекращаются споры о том, кто же все-таки является создателем легендарного памятника магнату. Историк и журналист Ирина Масленицына предполагает, что это был сам Павел Стефан. В книге «Век сентиментальных писем» она пишет: «Чувствуя приближение смерти, он отписал жене в завещании Гольшаны и заказал собственный надгробный памятник, попросив изваять себя нестарым, с обеими руками, лежащим подле молодых и красивых трех своих умерших жен». Эдуард Корзун считал, что надгробие было создано и установлено в костеле последующими Сапегами. Нередко в различных источниках встречается мнение, что создание надгробия – инициатива последней жены Сапеги Софьи Данилович, что вызывает сомнение: вряд ли последняя жена (пренебрегшая таким наследством!) беспокоилась о памяти жен предыдущих.
С 1978 года памятник находится в Музее древнебелорусской культуры Национальной академии наук Республики Беларусь в Минске. Он дошел до нас в поврежденном состоянии. Кандидат искусствоведения, директор Музея древнебелорусской культуры Борис Андреевич Лазуко в одной из своих статей описывает надгробие следующим образом: «…между 1930 и 1978 годами скульптуры были повреждены: у фигуры Павла Стефана Сапеги повреждена правая рука и ладонь левой, ступни ног, потерян левый угол плиты. У первой женской фигуры потеряна левая рука, повреждена правая, отбит подбородок. Такие же потери имеет и вторая женская фигура. У третьей – полностью потеряно лицо. Во всех женских фигурах отсутствуют носки обуви». Но, несмотря ни на что, данное надгробие – не только дань памяти гольшанскому магнату, но и великолепный образец скульптуры того времени.
Рыцарь без страха и упрека, ближайший друг короля Стефана Батория, участник многих военных кампаний конца XVI – начала XVII веков… Личность Павла Стефана Сапеги и сегодня является притягательной для исследователей, а загадок и тайн из его жизни хватит ни для одного поколения историков и краеведов.
Ольга ВИНЦЕЛОВИЧ,
научный сотрудник
Ошмянского краеведческого музея имени Ф.К. Богушевича.